У городов, как у людей, свои судьбы. В жизни человека бывают события, которые преждевременно множат на его лице морщины и серебрят виски. В истории городов есть периоды, оставляющие глубокий след на их облике и остающиеся в памяти многих поколений. Воронежцы помнят и по сей день глубоко чтят 212 дней, когда на улицах и площадях, в парках и скверах, в жилых кварталах и на заводских территориях, в центре и пригородах, днем и ночью шли невиданные по ожесточенности и кровопролитию бои, явившие примеры личного и массового героизма сотен тысяч советских солдат и мирных жителей.

Воронеж оказался единственным городом Европы, где оккупационный фашистский режим не смог установить свою администрацию и назначить бургомистра. На призывы немцев записываться в полицию не пришел ни один человек. Из каждого подъезда, каждого оконного проема, каждого подвала фашистам грозила смерть. Особенно к ярости горожан послужил случай, произошедший 13 июня, за месяц до немецкого вторжения. Тогда, в воскресный день, в городском детском парке было по обыкновению много детворы. Внезапно именно на парк был совершен массированный авианалет. Погибли сотни маленьких воронежцев. Поодиночке и в составе десятков партизанских отрядов горожане безжалостно мстили врагу. Не нашлось ни одного предателя!

В ночь с 24 на 25 января 1943 года на левом берегу города сосредоточились мощные ударные группы советских войск.

С рассветом погода резко ухудшилась и без поддержки авиации  и прицельной артподготовки, под аккомпанемент «Катюш»  (родиной которых является воронежский завод «Коминтерна» и по клейму с литерой «К» получивших свое название) пехота и танкисты перешли в наступление.

Воронеж был очищен одним мощным ударом, силы которого хватило и на то, чтобы линия фронта откатилась далеко за Дон. Город горел, но впервые за семь месяцев беспрерывных боев наступила тишина.

Тысячи воронежцев возвратились в родной город, зная заранее, как здесь тяжело и трудно. Мужественные русские люди дали клятву поднять Воронеж из пепла пожарищ,  из обломков и развалин.